Афганцы Майдана: требование одно — полная перезагрузка власти

Подразделение ветеранов-"афганцев" — одна из самых сплоченных и организованных частей сил самообороны на Евромайдане. В последние дни "афганцы" получили известность своей инициативой о ведении переговоров с силовиками о возврате захваченных властями политических заложников. Станут ли они претендовать на самостоятельный политический статус? Сможет ли власть внести раскол в среду силовых подразделений Майдана? Будут ли "афганцы" продолжать самостоятельно вести переговоры с силовиками, руководством СБУ и МВД? На эти вопросы в интервью ZN.UA отвечает Игорь ИВЖЕНКО — уполномоченный представитель "афганцев" Майдана. Статус неофициальный. Четкая воинская дисциплина во время участия в акциях сочетается у "афганцев" с полной демократией при обсуждении общественных и политических вопросов, как на казацкой раде. 

— Игорь, почему "афганцы" вышли на Майдан?  

— Отряды "афганцев" — это добровольцы, которые, как и сотни тысяч граждан, вышли на Майдан. Вышли без какой-либо команды. Среди нас есть люди, участвовавшие в акциях протеста с 24 ноября. Однако после разгона Евромайдана "афганцы" вышли массово. Мотивы — такие же, как и у многих граждан Украины. Мы больше не можем мириться с тем, что власть абсолютно безответственно нарушает права человека, позволяет себе безнаказанно избивать людей, унижать, варварски сокращать реальные пенсии и зарплаты, всячески поощряет коррупцию. "Афганцы" далеки от политики, но мы тоже каждый день сталкиваемся с произволом. Хватит это терпеть. Власть должна быть привлечена к ответу. 

— Кто руководит "афганцами", как вы организованы? 

— У нас есть опыт самоорганизации — мы не раз принимали участие в правозащитной деятельности. Мы быстро сумели найти друг друга, поскольку как военные люди понимаем, что действовать надо в составе подразделений. Нашими лидерами являются Олег Михнюк, первый заместитель председателя Украинского союза ветеранов Афганистана, кавалер двух орденов Красной звезды и медали "За отвагу" за действия в ДРА в составе 56-й отдельной десантно-штурмовой бригады, и Николай Семеняка, кавалер ордена Красной Звезды, служивший в знаменитой 9-й роте 345-го отдельного парашютно-десантного полка. Николай — это тот человек, который повел "афганцев" на штурм Верховной Рады, когда мы выступали против грабительской пенсионной "реформы".  

В наших рядах "афганцы" — из всех уголков Украины. Много людей из Донецка, Луганска, Крыма. К нам присоединяются и ветераны Вооруженных сил, не служившие в Афганистане. Денег нам никто не платит, а у всех людей есть семьи, работа, поэтому часто проводится ротация людей, но в целом наш переменный состав, готовый к действиям на Майдане, составляет до тысячи человек. В мобилизационной готовности в течение нескольких дней можно собрать до 5 тыс. бывших военнослужащих. По нашим оценкам, через "афганские" подразделения за три месяца Евромайдана прошло до 15 тыс. бывших военных.  

— Поддерживает ли вашу деятельность в целом Украинский союз ветеранов Афганистана? Уполномочены ли вести переговоры от вашего имени председатель УСВА Сергей Червонопиский, народный депутат Сергей Куницын? 

— "Афганцев" объединяют общее прошлое и общая борьба за свои права. Но "афганцев" в Украине около 100 тыс. чел., и у каждого — свои политические взгляды. Все могут вести переговоры, все могут выражать свою позицию, но лидеров "афганцев" Евромайдана я вам назвал. Мы уважаем наших побратимов независимо от их политических предпочтений, при условии, конечно, что и они уважают наши взгляды. Поэтому меня крайне покоробило, когда некий гражданин заявил, что он — руководитель УСВА в Харькове и собирается с какими-то "афганцами" идти на Киев, чтобы "зачистить" Евромайдан. Пусть попробует. Здесь стоят люди, которые были "за рекой" и которые не отступят. 

— Кто был инициатором переговоров с руководством СБУ и МВД? Понимаете ли вы, что власти выгодно организовать сепаратные переговоры с разными группами Евромайдана, чтобы спровоцировать раскол и конфликты между различными коллективными участниками Майдана?  

— Среди "афганцев" есть много таких, что до сих пор служат в силовых структурах, в том числе на весьма серьезных должностях. И связь между побратимами, служившими когда-то вместе, продолжается все эти годы. Разумеется, наше общение не прерывается и сегодня. Мне кажется, что проблема, как вы полагаете, якобы сепаратных переговоров — надуманная. Это, к сожалению, является результатом еще недостаточной координации и информирования о ситуации со стороны различных подразделений на Евромайдане. Что произошло? Завершилась горячая фаза противостояния на Грушевского, а сотни людей по всей стране были без всяких оснований брошены в тюрьму. Мы решили постараться их освободить. В Афгане мы всегда спасали своих, несмотря ни на какие потери. Мы не претендовали и не претендуем на какое-то самостоятельное участие в переговорах. Мы говорили с силовиками, как солдаты на баррикадах, а не как политики. И я не вижу какой-то самодеятельности с нашей стороны в таких переговорах. Мы заранее проинформировали коменданта Андрея Парубия о наших действиях, и не понимаю, почему это стало сюрпризом для кого-то из лидеров оппозиции. Это не наша проблема — это проблема коммуникации.  

— В настоящее время вы ведете переговоры с властями?  

— Нет. Все переговоры прекращены, чтобы не создавать политических конфликтов. Но у нас теперь есть два вопроса к лидерам оппозиции. Мы понимаем, что переговоры должны выстраиваться и через них, но нам непонятно, насколько учитываются в этих переговорах позиции самых активных общественных организаций Евромайдана. Мы не желаем мешать переговорам и не тянем на себя одеяло. Но мы настаиваем, чтобы представитель "афганцев" участвовал в переговорах — хотя бы просто в качестве наблюдателя. Чтобы мы получали информацию из первых рук. Просто чтобы слышать и видеть. Думаю, это вполне логичное требование, поскольку очевидно, что переговоры затягиваются. А на Майдане собрались тысячи людей действия, не желающих спокойно мириться с произволом и развалом государства. Кризис в Украине создает реальную угрозу для раскола нашей страны. И мы не имеем права допустить этого. 

— Ваше отношение к радикальным действиям, к атаке "Правого сектора" против силовиков на Грушевского? 

— Мы против радикальных действий, против силового конфликта. Мы считаем, что власть обязана считаться с народом, и не допускать обострения конфликта. Но мы с пониманием относимся к действиям "Правого сектора" в данном случае. Это тоже бойцы. Увы, когда в течение двух месяцев власти уклоняются от любых переговоров, люди, доведенные до отчаяния, официально названные преступниками, люди, которых каждую ночь похищают, убивают, бросают в тюрьму, могут перейти к радикальным действиям. Власть попыталась поставить народ к стенке и получила обратную реакцию. Пострадали, к сожалению, не политики… "Афганцы" пытались предотвратить столкновения и на Банковой первого декабря, и на Грушевского, но полностью остановить людей было невозможно. Поэтому мы вынужденно оказались втянутыми в противостояние. Но мы не проявляли агрессии, и ничего не бросали в солдат по ту сторону баррикад. Мы пытались избежать новых жертв. Учили людей приемам защиты, рассредоточения и укрытия от светошумовых гранат, газов. Мы помогали выжить. Одному из наших ветеранов из Крыма — он не "афганец", но боролся в наших рядах, — пулей выбило глаз. Многие ветераны-афганцы получили ранения от гранат, к которым примотаны дополнительные убойные элементы — камни. Тем не менее, мы никого на Майдане не учим воевать. Когда возникает конфликтная ситуация и угроза насилия, как это было во время блокады милиции в "Украинском доме", мы сами идем туда, где опасно, чтобы обеспечить мирное решение. 

— Может ли произойти обострение конфликта и его радикализация?  

— К сожалению, этот вариант исключать нельзя. Особенно, если переговоры и дальше будут такими же безрезультатными и непонятными для Майдана. Здесь очень много людей, готовых идти до конца. Мне очень жаль, что этого не понимает власть.  

— Как вы относитесь к заявлениям, что в случае приказа, войска разгонят Майдан за 15 минут? Что скажете о словах народного депутата Царева о том, что крымский спецназ захватит здание КГГА как в Афганистане "Альфа" взяла дворец Амина? 

— Разогнать Майдан можно. Но пусть попробуют. Боюсь, это приведет только к тому, что политиков вообще перестанут слышать, и революцию возьмут в свои руки полевые командиры. Тогда уже некому будет остановить волну насилия. А Цареву я отвечу просто: надеюсь, что человек, позволяющий себе такие слова, сам будет в первых рядах штурмующих. Вместе с Чечетовым, Колесниченко и Олейником.  

— Украинская власть и власть соседняя, ее курирующая, всерьез воспринимают силовую составляющую Майдана. "Афганцев" — в первую очередь. Наверху ходят слухи, что с "афганцами" удалось договориться о тихом и постепенном уходе с Майдана. За деньги... 

— Я не знаю ни одного случая, когда бы в нашем коллективе кому-либо предлагали деньги. Я не исключаю, что такие предложения могли поступать к тем, кто называет себя "большими боссами". Однако к людям с убеждениями и принципами, а именно о них я вам рассказывал, это не имеет никакого отношения.  

— Не только люди, прошедшие через Афганистан, но и украинские власти готовятся отметить 25-летие вывода войск. Грядут указы президента о внеочередном повышении званий и раздаче наград. Это может повлиять на позицию ваших побратимов? 

— Это — традиция, начавшаяся еще во времена Кучмы. Мы все взрослые, состоявшиеся люди. Большинство из нас давно вышли в отставку. И присвоение майору где-то на бумажке звания подполковника — не исполнение мечты. Ни на что это не повлияет. Мы умеем служить, но не прислуживать. 

— При каких условиях "афганцы" уйдут с Майдана? 

— У Майдана есть одно требование, которое объединяет сейчас всех: полная перезагрузка системы. От власти и оппозиции зависит только, когда это произойдет. И будет ли этот процесс мирным, или вновь прокатится волна насилия из-за бездействия политиков. Во всяком случае, мы здесь давно приняли между собой решение — что бы ни случилось, мы до конца останемся с НАРОДОМ УКРАИНЫ.